Около 50-ти лет назад до случившегося в, ныне разрушенном, “Трактире Мойши” “добрым” дядям эльфам пришло в голову, что оркам пора перестать поганить этот мир своим присутствием. Эльфы начали широкомасштабную кампанию геноцида по всей стране. Из-за плохой организации орки не могли предупреждать своих сородичей о приближающейся опасности, и огромная и дисциплинированная армия эльфов с легкостью расправлялась с немногочисленными отрядами орков, в свою очередь, эльфы почти не несли потерь.
Аристократия также принимала участие в этом, важном для эльфов, походе. Сам герцог Готлеб, признанный мастер меча и лука, и интеллигент до мозга костей, возглавлял зачистку земель в окрестностях Элвинда.
На границе столичных земель, у нагорья Аванта’ар жило племя орков, которое было истреблено последним. Придя туда, Готлеб и его воины не жалели никого. Они сжигали лачуги, убивали всех и вся, в общем, вели себя не интеллигентно. Сражение было недолгим и оставалось лишь уничтожить скрывавшихся в домах орков.
Отрубив на крыльце голову очередному орку, Готлеб вразвалочку завалил в дом. Быстро выпустив две стрелы, он пригвоздил к стенам еще двух орков и уже собрался уходить, как на него напал мешок, с торчащим из него, ножом. Нож воткнулся в ногу эльфа, но тот, вытащив его из ноги, схватил мешок, перевернул его и вытряс из него маленького орченка. Готлеб поднял ребенка и концом ножа провел по его лицу.
-Хочешь, я тебя убью, грязное маленькое создание? – скалясь, произнес эльф.
-Хак габак, брун нарвак! – че-то непонятное выдал орченок.
-Хотя, нет. Я не стану тебя убивать. Ты станешь моим рабом и свидетельством превосходства эльфов над орками.
Хромая, Готлеб покинул дом. Встав на окровавленные ступени и подняв юного орка над головой, он громко произнес: “Братья мои, это великий день: сегодня мы избавились от орочьей заразы раз и навсегда. Но… это последний отпрыск их рода и я объявляю его своей собственностью. По дороге домой его никто не тронет! Вы меня поняли?”
-Да, начальник! – раздался дружный гул в эльфийских рядах.
И эльфы ушли также быстро, как и появились.
Уже вернувшись к себе в поместье, Готлеб понял, что раб из маленького орка не получится. Он бегал по комнатам, бил посуду, кидался на прислугу, все время дергался, кусался, нервно смеялся и вращал левым глазом. Порка и побои не приучили орченка к дисциплине. Он продолжал беситься. Герцог оказался заложником своего слова, он сказал, что малыш не умрет от руки эльфа, значит так и будет. Готлебу больше ничего не оставалось, кроме как отдать орченка в столичную клинику для душевно больных.
В больнице он и получил имя Фенен’дралар. Здесь же он выучил язык и научился не кидаться на всех, кого видел. Со временем он понял, что лучше слушать доктора и, что санитары – это больно (но также и хорошая тренировка, позволявшая отрабатывать боевые навыки). Вечера он проводил в библиотеке, изучая внешний мир и мечтая в него попасть.
Однажды в клинику поступил гном, которого считали опасным для общества. Он был главным экспертом по подрывному делу в армии гномов, но начал злоупотреблять служебным положением: потыривать реактивы, проводить незаконные опыты (в результате одного из них погибли трое его учеников), в общем, его определили в соседнюю с Феней палату. И это соседство не прошло для молодого орка даром. За те 40 лет, что они провели в дурдоме вместе, Фенен’дралар научился у мудрого гнома очень многому, в том числе и использованному в трактире рецепту, но обучение не было простым и безопасным. Один опыт закончился печально, тот ожог на правой щеке его результат.
И вот пришло время бежать из места, где Феня провел большую часть жизни. Он предложил гному бежать вместе, но тот отказался, мол, пожизненное гос. обеспечение и все такое…
Науке неизвестная смесь, рецепт которой сказал Фене гном, сделала свое дело, т.е. сделала дыру в стене, через которую он и отправился на свободу. По пути в “Трактир Мойши”, наш доблестный анархист убил сторожевую собаку, избил двух сторожей и напугал старенькую бабушку, несшую передачу своему внуку в больнице. Все это закончилось сценой в таверне.

Как вы уже знаете, Зитар был ботаном. Он родился в семье уважаемых колдунов и колдуних. И поэтому его судьба была предначертана заранее. Как только он достиг десятилетнего возраста, его тут же отправили в лучшую столичную школу магии. Несмотря на то, что у него была врожденная склонность к волшебству, он все равно умудрялся получать плохие оценки по большинству дисциплин. Первый курс он закончил хуже некуда (переведен был благодаря папиным связям и немаленькой сумме, заплаченных директору, денег). Все летние каникулы он провел, перегнувшись через папину коленку, со спущенными штанами. Дедовский метод (ремень) сделал свое дело, вследствие чего второй курс был закончен на ОТЛИЧНО. Последующие курсы были закончены тоже нормально.
Но последний год оказался слишком сложным даже для Зитара. Прибавить к этому неудачи на личном фронте и покрытую прыщами физиономию. Все это вылилось в депрессняк и жажду залить все неудачи хорошей порцией чего-нибудь покрепче. Что привело к неудачному завершению учебного года и провалу выпускных экзаменов. На экзаменах он был слишком неуверен в себе и не смог сколдовать ничего стоящего или хоть сколько-нибудь путного. Дома он чуть не получил по фэйсу за провал, наорал на предков, забрал, накопленные за всю свою недолгую жизнь, деньги и свалил. За неимением места жительства и пребывания, он принял единственно правильное, по его мнению, решение – уйти в запой. Для этого нехитрого дела образования не нужно. Да и место он нашел удачное (мы еще помним тебя, “Трактир Мойши”). Именно за этим занятием мы и застали юного пропойцу в момент знакомства с Фенен’драларом.
За то долгое время, что он провел в школе, он обзавелся не самым богатым репертуаром заклинаний. Он заумел стрелять всякой всячиной и кое-как контролировать разум (ну, там, типа, усыпить кого), но вот лечить он научился хорошо. А более искусными заклинаниями он овладеть не сумел. Тем не менее, он дал себе слово, что будет обучаться новому везде, где только сможет. Благодаря этому слову он научился еще и таким радостям жизни, как парочка заклинаний вызова (пока что он смог вызывать только пару хомяков да, как это ни странно, курицу), да несколько защитных заклинаний. Если посмотреть на это с другой стороны, то для 18-тилетнего неудачника это очень даже неплохо...

20 с небольшим лет до заварушки в “Трактире Мойши”. Окраина Элвинда. Воровские районы, высокий уровень преступности (все как везде)… В доме одного удачливого вора, да что там вора, настоящего криминального авторитета Гархуда и его прелестной жены Вайны, случилось пополнение семейства. Родился маленький Аллеур в хороших условиях (все же папа знатный бандит), но сладкая жизнь продолжалась недолго.
Братки из конкурирующей организации “Воронье крыло” напали на дом Гархуда (и по совместительству штаб-квартиру “Слепого волка”), когда Аллеуру было около 8-ми. Это была настоящая осада с взрывами, убийствами и штурмом. Поместье бы выдержало натиск врага, но в рядах “Слепого волка” оказался предатель, который открыл ворота и впустил отряды неприятеля. Стройными рядами люди “Крыла” проникли во внутренний двор. Пара точных выстрелов достигли цели, т.е. лбов часовых. Но охране все–таки удалось поднять тревогу. В окнах особняка появились лучники. По зову колокола во двор высыпала дружина “Слепого волка” во главе с Гархудом, вооруженным двумя мечами (символами власти в “Слепом волке”). Рукояти из слоновой кости, лезвия из гномьей стали чуть загнутые вперед, гарды – волчьи морды с рубиновыми глазами (КРАСИВО!). Эти клинки лишили жизни многих, вот и сейчас они были готовы к кровопролитию. В воздухе засвистели стрелы.
-Вперед! В атаку! Отступившие будут расстреляны! – скомандовал Гархуд.
И грянул бой. А в это время юный Аллеур познавал тайны кабинета своего отца, в частности пытался вскрыть папин сейф и, как не странно, ему это удалось. Внутри были деньги и кое-что из оружия (фамильный кинжал и рогатка (напоминание о папином детстве)).
“О, это я возьму!” - подумал Аллеур. ***БАБАХ*** (взрыв, в котором погибла Вайна) “Ух Ё-ё! Прятаться! Прятаться! ПРЯТАТЬСЯ!!!” – завопил мальчик, залезая в сейф и закрывая за собой дверцу.
Взрыв был вызван огненным шаром, запущенным в здание неизвестным магом, приведенным на битву главой “Вороньего крыла”. Злобному старикану было уплачено вперед и в бою он выполнял роль артиллерии, закидывая ряды неприятеля шквалами волшебных колдунств.
Через пару часов гром боя утих. Аллеур позволил себе вылезти из сейфа. Когда он вышел на приусадебный участок, перед ним предстала печальная картина: прежде всего трупы – в них недостатка не было, тут и в полной комплектации, и по частям; из окон торчали тела убитых лучников, а на стенах напротив здания висели пригвожденные жертвы этих лучников. В воздухе пахло жженым мясом, а земля была покрыта пеплом и коркой запеченной огнем крови. Там где раньше росли розовые кусты, а теперь валялись кучи веток и горелых листьев, лежало бездыханное тело Гархуда. Аллеур подбежал к отцу и начал расталкивать его, но тот не встал. “Вот же *****! Какого ***?! Я теперь один? Или мама еще жива?” – подумал мальчик и побежал в дом. Не найдя выживших и наткнувшись на труп матери, надежда сменилась отчаянием. “***, я – сирота! Это ***** какой-то!”
-Я буду мстить, кто бы это ни сделал, я буду мстить! – сквозь слезы произнес бедняга.
С заплаканным лицом Аллеур вновь выбежал во двор, захватив с собой кое-какие ценности. На этот раз его взгляд направился на ворота. На них красовалось черное крыло, нарисованное головешкой. Ребенок знал, что это значит. “Воронье крыло! ****! Теперь я знаю, кому мстить” – посетила мысль голову Аллеура.
Мальчишка покинул родной дом навсегда.
Приют он нашел в доме старого друга отца, хафлинга Флоркса. Он был единственным другом Гархуда, не состоявшим в ”Слепом волке”, поэтому и выжил. Он обучил Аллеура воровскому искусству и владению ножами. Аллеур рос как на дрожжах, накапливая мастерство и ненависть к “Вороньему крылу”.
И вот, однажды, он отправился пополнить запасы денег, срезав пару кошельков у доверчивых посетителей “Трактира Мойши” и стал виновником банкротства Рабиновича.

«Новые планы»

Припустив в сторону противоположную «руинам» троица скрылась в темноте. Когда за спиной мат совсем стих, орк снова рявкнул: «Стоять! Ать-два!»
-Чего опять? – логичный вопрос эльфа.
-Я, это… каков план действий?
-Ну, во-первых: в центр мы не сунемся с тобой. Насколько я знаю, ты там всем будешь слишком интересен. Орков уже 50 лет как никто не видел, кроме, как я понимаю, санитаров. А тут… ты будешь смеяться… далеко не все знают, что таких как ты больше нет, а про во-вторых скажу позже, - начал говорить дело Аллеур.
-Эммм… есть предложения? – осведомился орк.
-Хммм… есть. Я тебе сегодня обязан, так что я тебе помогу хотя бы стать менее заметным, хотя в твоем случае смена одежды несильно поможет. Сейчас оба за мной.
Орк с эльфом кивнули и направились куда надо вслед за Аллеуром.
«Жила» ночных улиц вывела товарищей к складу садово-огородных принадлежностей.
-Стойте здесь. Я позову, - скомандовал юноша и направился к двери склада.
*Тук-тук-тук*
-Ась? – раздалось из-за двери.
-Карась! – прозвучало перед дверью.
-Хех, ну, заходим тогда.
Аллеур сделал знак рукой, который эльф в темноте не заметил, и вошел внутрь. Орк, который от природы обладал ночным зрением, подтолкнул Зитара к двери. Внутри их уже ждали Аллеур и какой-то гном. Квадратный, как и все гномы, этот был ростом около метра сорока и где-то метр в ширину. Не больше ста лет от роду, судя по не тронутой сединой, но довольно засаленной черной бороде, заплетенной в три косички. Пухлые щеки, нос картошкой и черные волосы, не по-гномски торчащие иглами назад.
-Это кто такие? – возмутился гном.
-Это Фенен’дралар *орк сделал ручкой* и Зитар *эльф протянул руку гному*. Сейчас мы их будем снаряжать.
-Орк с эльфийским именем? Чего он не Грууншнак какой-нибудь?
-А потому что с 4 лет живу не со своими. Я ни то что не помню своего настоящего имени, я вообще орочий забыл.